ОБУЧЕНИЕ В ВЫСШЕМ УЧЕБНОМ ЗАВЕДЕНИИ

В любом, наверное, институте есть предмет «введение в специальность». Нам, вчерашним школьникам, на нем говорили, что после окончания института нас направят работать директорами предприятий. Мы тогда в это не верили. Но это была почти правда.
Наиболее грамотных выпускников нашей специальности нередко сразу ставили главными инженерами небольших, по московским меркам, предприятий, а затем, после выхода на пенсию директора, если они справлялись с работой – директорами предприятий. В лесной промышленности был голод на квалифицированные кадры.

Еще нам говорили, что нас готовят таким образом, чтобы мы знали всё о строительном производстве и умели сами принимать правильные решения. И не только в части оборудования, но и в части инфраструктуры. Нам говорили, что если нам дадут 100 человек и забросят на вертолете в тайгу, то уже через два месяца мы должны будем не только создать производство и инфраструктуру поселка (дороги, здания, электро- и водоснабжение и т.д.), но и начать давать продукцию.

И действительно. Чему нас только ни учили!

У нас были обычные для технических ВУЗов высшая математика, физика, сопромат и ТММ (согласно общей для всех инженеров программе). Но мы учились управлять всем, что летает, ползает и плавает, а также знали внутренне устройство этой техники в достаточной степени, чтобы в дороге произвести не сложный ремонт. Если что-то нам не рассказывали, мы находили возможность узнать об этом сами.

Мы учились строить дома, железные и автомобильные дороги, мосты, плотины. И всё это из местных материалов. Сегодня я понимаю, что нам давались в основном глубокие практические знания, поскольку руководство института понимало, что многие больше нигде и никогда учиться не будут. А ответственность на них будет большая. И если нас учили делать расчет, то сразу говорили – как и где его применять.
А какие у нас были преподаватели! Практики, авторы многих практических книг. Профессор Борис Иванович Кувалдин, профессора Дюбенко, Мегляченко, Верхов. Их давно нет, но память в нас о них жива. Они учили нас думать и творить. И мы творили. Проектировали сооружения, которым мог бы позавидовать проектный институт. При этом мы сами выполняли все расчеты. Мы рассчитывали деревянные мосты, по которым могли проходить груженые лесовозы и эшелоны с лесом. Мы проектировали жилые и производственные здания.

Лесных специальностей у нас было крайне не много и только на первом курсе. Да и на первом курсе почти все наши специальности были, так сказать, «двойного назначения» - геодезия, тяговые машины, подъемно-транспортные машины, дорожное грунтоведение и т.д. Были на первом курсе и близкие к лесу специальности - таксация (определение запаса леса на корню на заданной площади) и лесное товароведение (изучающее виды и пороки древесины, которые необходимо знать строителям, использующим древесину в качестве строительного материала).

Для лесных специальностей в институте был факультет лесного хозяйства. Это не была техническая специальностей и там не готовили инженеров. А наша специальность называлась «Лесоинженерное дело». И главное здесь было слово «инженерное». А слово «лес» указывало на принадлежность института к лесной промышленности. Хотя между собой специалисты нас нередко называли лесными строителями.

Для тех, кто не учился в институте, нужно, наверное, объяснить, что в отличие от школы в институте получает знания тот, кто хочет их получить. Система знаний формируется на лекциях, практические знания – на практических занятиях. А всё остальное – на дополнительных занятиях и в библиотеках. Как говаривал профессор Борис Иванович Кувалдин: «Спасение утопающих – дело рук самих утопающих». Поэтому те, кто хотел учиться, посещали дополнительные занятия по специальности – и не всегда с ведома своего института. И если некоторые студенты в свободное от учебы время подрабатывали, то я и еще несколько студентов, часто в секрете от своих преподавателей, посещали интересующие нас вечерние лекции и практические занятия в Московском строительном институте (ныне – МГСУ) и Московском институте инженеров транспорта (МИИТ). Естественно, посещались лекции по практическим вопросам строительства. Не буду утверждать, что здесь не обошлось без ходатайства наших хороших друзей и нашей настойчивости.

В институте я познакомился впервые с Усть-Илимском. После четвертого курса пять лучших студентов были направлены сюда для похождения производственной практики. Мы увидели ещё только строящийся на правом берегу Ангары по проекту ленинградцев новый лесной город с высокими зданиями и широкими улицами, по краям которых росли вековые сосны. Мы также увидели красавицу Ангару и Усть-илимское водохранилище, мы были поражены величием Усть-Илимской ГЭС. Но больше всего нас поразил строящийся лесопромышленный комплекс, на который мы прибыли работать.
На старших курсах я занимался в НИСе (секторе научно-исследовательской работы студентов). Под руководством преподавателей мы стремились улучшить строительные технологии и материалы. И кое-что у нас получалось.

Учился я с удовольствием. И закончил институт с отличием. Диплом я писал по проектированию и строительству дороги в Тверской области. И защитил его на отлично «с внедрением». Кто проектировал дороги, знает, что это дорога - не только насыпь и дорожная одежда, но и сеть инженерных сооружений. И множество расчетов. Но в проект впоследствии пришлось вносить коррективы. Это было вызвано не вполне корректными данными инженерных изысканий, переданными мне для проектирования.